Илья Воробьёв /Кисычев/

брела душа в тумане сером,
искала тело по душе.
ей попадались лицемеры
и люди, сшитые клише,
ей попадался, кто попало,
уже который день и век,
от Лиссабона до Непала.
не попадался человек
с простором неба на закате
и глубиною с океан.
душе казалось, что не хватит
её вместить в один стакан,
когда её опять отпустит
гулять одну средь облаков
очередной потомок грусти
из человеческих оков.

не пелось ей и не леталось,
ей было муторно в тиши.
казалось бы, такая малость —
найти пристанище души,
чтоб открываться без оглядки
морям, просторам, облакам,
не уходить всё время в пятки
и не болеть по пустякам,
чтоб говорить с подобной ею
взахлёб о чём-нибудь всю ночь.
и всем нам кажется: «сумею»,
но получается не смочь.
брела душа, тащилась еле,
уже который день и век.
и ждал её в конце тоннеля
изнеможённый человек.